особенности русской разведки в переходный период

Приключения, фантастика

Глава 1. Любочка

Эксперимент.

Самые яркие воспоминания в жизни любого человека связаны, как правило, с экстремальными событиями. Прыжок с трехметровой вышки бассейна в пятом классе запоминается гораздо ярче десяти лет семейной жизни. Вынужденная посадка самолета, в котором летишь на краснодарский курорт, пересказывается до конца своих дней всем родственникам и знакомым, уже окончательно обалдевшим от этой истории. Эпизод с нападением хулиганов на темной улице и удачный побег от них через несколько лет превращается в эпос о битве с бандитами, их задержании и передаче в руки, как всегда опоздавшим, представителям органов правопорядка.

Моя полная приключений и опасностей жизнь закончилась после увольнения из армии. Десять лет боевых действий на Кавказе в составе спецназа ГРУ, сотни убитых и взятых в плен "духов", бесконечные переходы в горах, засады, "растяжки" - все в прошлом.

Я, Сергей Угаров, тридцати четырех лет, майор в отставке начинаю вести скучную гражданскую жизнь. Впереди, хочешь - не хочешь, свадьба. Затем дети, сад - огород, забивание "козла" во дворе с соседями и гарантированное место на Троекуровском кладбище. Тьфу!

Я отлично знал, чем мне больше всего на свете не хотелось заниматься. Мне, человеку умеющему стрелять из всех видов оружия, прыгать с парашютом в любое время суток и в любую погоду, привыкшему убивать и всегда готовому быть убитым, не хотелось работать. Работать на "дядю". Идти, по примеру сослуживцев, охранять разную сволочь, разбогатевшую до неприличия, пока мы ломали "духов" на Кавказе не было никакого желания. Трудоустраиваться по другую сторону баррикад к бандитам в ОПГ не позволяли моральные принципы, честь российского офицера и мамино воспитание. Хотя звали, было дело. Работать грузчиком в магазине или подсобником на стройке? Можно, конечно. Но только, когда припрет так, что и на пиво не останется.

Короче, решил я уйти в бизнес. Заработать кучу денег и на Канары, пузо греть на пляже. Для бизнеса нужна "оборотка". Моей военной пенсии в три тысячи рублей было явно недостаточно. Государство, правда, одарило небольшой однокомнатной квартирой на окраине столицы. Поэтому, решено. Я закладываю квартиру в банке, беру кредит, открываю бизнес.

Поход по столичным банкам привел меня в отчаяние. Оказывается, моя квартира не интересовала их в принципе. Пришлось обзванивать всех друзей и знакомых и, о чудо, повезло. Старый школьный товарищ Гоша, Георгий Викторович Петушков выручил. Дал пятнадцать тысяч долларов на год. Причем без процентов, чем приятно удивил. Такое бескорыстие в наше время практически не встречается. Все мои родственники и знакомые уже перессорились на почве денег. Кто-то у кого-то взял, не отдал и, понеслось! До мордобоя доходило. Это раньше собирались все вместе по праздникам или просто так и песни пели. А сейчас, одно слово, капитализм. Будь он неладен.

Короче, взял я эти пятнадцать тысяч и вложил в одно дело. В какое, рассказывать не буду. Стыдно. Это там, в горах, на Кавказе, мы спецы. А здесь, в городе, в этих капиталистических джунглях, щенки сопливые. В общем, "кинули" меня. Я в суд, в милицию. Там объясняют, все, мол, по правилам теперешней жизни. Договора подписывал? Подписывал. Печать ставил? Ставил. Утри сопли и вали отсюда. Я к бандитам. Те смеются, не пошел к нам, когда звали, теперь сам выпутывайся. Блин - компот полный.

Пришлось идти к Петушкову с повинной. Так, мол, и так, Георгий Викторович, денег нет, на тебе ключи от квартиры, поехал я обратно на Кавказ "духов" мочить. Георгий, человек серьезный, заведующий кафедрой какого-то там сверхсекретного института, ключи не взял.

- Я, - говорит, - и так знал, что ты деньги мне не отдашь. Дело к тебе есть важное. Я в нашем институте те десять лет пока ты по своим горам бегал, эксперимент один ставил. Сначала была "голая" теория, потом сделал опытную установку. Завтра пробный пуск. Хочешь, спишу долг полностью?

- Конечно, хочу. Что я должен делать?

- Мне нужен доброволец. Три сеанса по две минуты. Каждую минуту зарабатываешь две с половиной тысячи долларов. Идет.

- Идет. А что делать-то надо?

Гоша стал объяснять. Я, сказать честно, мало, что понял. Уж больно много умных терминов он на меня высыпал. Квазипереселение, энергетическое либидо, адреналиновая атака, сверхтуннельный эффект и прочая научная чушь. Попробую рассказать своими словами, так, чтобы и вы поняли, и я сам получше уяснил.

Каждый человек в нашем мире обладает собственным энергетическим полем. У кого-то оно большое, у кого-то поменьше. Но в момент наивысшего напряжения, когда, к примеру, надо подняться в атаку под пулеметы противника, происходит огромный выброс адреналина в кровь и энергетическое поле человека возрастает в сотни, а то и в тысячи раз. Петушков и придумал прибор, способный замерять эту энергию. Но это только начало. Дальше сплошные чудеса начинаются. Оказывается, еще при Советской власти велись секретные исследования о переселении души человека в другое тело. Ребята из Политбюро пытались вернуть себе молодость. Тогда из этой затеи ничего не вышло. Петушков же, подняв старые разработки, сделал открытие, что переселение душ, или обмен телами, возможен. Но только в момент пикового возбуждения энергетического поля человека. Не поняли? Объясняю дальше.

Прибор, созданный Петушковым, сканирует пространство в радиусе примерно одного километра. Если он обнаруживает пиковый выброс энергетического поля человека, тут же включается механизм по переносу души или, если хотите, обмену тел. Трудность заключалась в том, что было абсолютно непонятно, с кем произойдет обмен. Поэтому Петушков и хотел провести эксперимент именно на мне. Подготовка в спецназе ГРУ позволяла надеяться, что я выпутаюсь из любых ситуаций. Или почти любых.

Риск, конечно, просматривался, но не больше, чем в Чечне. Короче, я согласился. Подписал какие-то бумаги, позвонил знакомой девушке Кате. На следующий день, надев чистое белье, пришел в институт и отдался в руки помощницы Петушкова Светлане Ивановне. Даме в годах и с характером.

***

Я лежал на столе, абсолютно голый, окутанный множеством проводов. Светлана Ивановна, хищно улыбаясь, колола мне в руку снотворное. Гоша объяснил, что снотворное необходимо для того, чтобы человек, который окажется в моей шкуре, спал во время эксперимента и ничего не запомнил.

- Жаль, что я неверующий. Сейчас бы хоть молитву прочитал, - произнеся эту прощальную речь, я провалился в бездну.

То, что сейчас вам расскажу, в действительности заняло всего несколько секунд.

Я сидел за рулем шикарного нового джипа. Причем джип двигался со скоростью примерно сто пятьдесят километров в час. Причем не просто двигался, а обгонял "КАМАЗ" с прицепом. Все бы ничего, но навстречу шел точно такой же "КАМАЗ". Обычная реакция водителя в такой ситуации, уйти в кювет, пытаясь избежать лобового столкновения. Я же прикинув ширину дорожного полотна, решил рискнуть. Включил правый поворот, фары и пролетел между грузовиками. Только оба зеркала заднего вида потерял. Остановился у обочины, огляделся. Рядом со мной сидела, широко открыв рот, красивая молодая женщина. На заднем сидении примостились два пацана лет по пять. По дороге из остановившихся грузовиков бежали мужики с монтировками.

- Дорогая, - пришлось немного потрясти женщину. - Скажи, будь любезна, какой у меня водительский стаж.

- Три месяца, - женщина, наконец-то очнулась.

- Напомни мне потом, чтобы я ездил осторожнее. Хорошо.

Поглядев на часы, я понял, что до конца первого эксперимента оставалось полминуты. Можно было еще успеть удрать от мужиков с монтировками.

Вернувшись в лабораторию, я все подробно рассказал Гоше.

- Ну вот. Первые пять тысяч ты уже отработал. Продолжим или отложим эксперимент до завтра?

- Нет уж. Давай сразу.

- Давай. Светлана Ивановна, укол.

На этот раз у меня было время сориентироваться. Я находился примерно на высоте тысячи метров. Основной парашют болтался как тряпка. Вероятно, Гошина установка поймала пиковое напряжение какого-то начинающего десантника из аэроклуба. Здесь у меня проблем не должно было возникнуть. В такие ситуации я уже не раз попадал. Правда, было одно обстоятельство, которое мешало сосредоточиться, но об этом позже.

Отстегиваю основной парашют, дергаю кольцо запасного, и вот я на земле. Ногу только немного подвернул. Лежу, соображаю, что дальше. А ко мне уже бегут:

- Марина, Марина, - кричат.

Тут я опять в лаборатории очутился. Доложил, все как есть. Только про то, что две минуты женщиной побывал, не стал рассказывать. Разнесут еще потом везде, позора не оберешься.

Отдышался немного, сходил со Светланой Ивановной в институтский буфет, перекусил. Ассистентка в буфете (специально что ли?) рассказала о том, что Петушков, одолжив мне денег, затем сам их и отнял через знакомых коммерсантов. Но слова к делу не пришьешь. Пошел на третий, последний эксперимент. Уже все привычно. Снотворное, мотор, съемка.

Вас когда-нибудь приковывали наручниками к батарее? Страшное зрелище. Если, к тому же, в лицо смотрит дуло пистолета... Короче, деваться было некуда. Напротив меня расположились три братка явно неславянской национальности. Один показывал свое умение в устном счете. Причем считал, почему-то, в обратном направлении:

- Пять, четыре, три, два, один.

Зеро! Я даже увидел, как пуля выходит из дула пистолета и задумчиво летит мне прямо в лоб. Все. Я умер.

***

Сознание возвращалось рывками. Я то опять проваливался в черный туннель, то снова встречался с встревоженными лицами Петушкова и Светланы Ивановны. Наконец, усилием воли заставил себя очнуться.

- Ну, вот и славно, - Георгий Викторович вытер пот со лба. - А мы уж думали, что тебя потеряли. Давай, рассказывай, что и как.

- Иди ты со своими экспериментами куда подальше, - я попытался подняться. - Светлана Ивановна, в горле совсем пересохло!

Ассистентка, понимающе кивнув, протянула полстакана неразбавленного спирта. Петушков, осознав, что меня лучше пока не трогать, отошел в сторону и присел на стул в углу лаборатории. Спирт сделал свое дело очень быстро. Даже старый школьный товарищ стал не так противен.

- Убили меня. Бандитская разборка. Пистолет "ТТ". Сволочь ты, Петушков, все-таки.

- Сам знаю! - Гоша вскочил со стула и забегал по лаборатории. - Ты, Серега, сейчас дока

зал, что эксперимент безопасен для испытуемого. Представляешь, какой бизнес можно развернуть!

Мне хотелось дать Петушкову в морду, но навалившаяся дикая усталость не позволила этого сделать.

- Так, Светлана Ивановна, - Петушков подошел к стенду. - Эксперимент будет немедленно продолжен. Я хочу сам понять, что происходит Там. Завтра же соберу ученый совет и сделаю доклад. Весь научный мир встанет передо мной на колени. Я стану богат, очень богат!

Гоша быстро разделся, сам нацепил на себя электроды, сам поставил таймер, причем, уже на десять минут, сам ввел снотворное.

- Все, Светлана Ивановна, включайте установку, - Петушков уснул. Блаженная улыбка воцарилась на его лице.

Мне было интересно наблюдать за экспериментом из лаборатории. Сначала ничего не происходило. Установка тихонько гудела, что-то щелкало. Как вдруг загорелись все сигнальные лампочки. Стрелка прибора, показывающего уровень пикового напряжение, внезапно взметнулась вверх и перескочила в красную зону. Происходило что-то неординарное. Светлана Ивановна в ужасе смотрела на показания приборов.

- Что, что случилось? - пришлось немного потрясти ассистентку и привести ее в чувство.

- Пока не знаю. По показаниям понятно, что источник излучения находится где-то рядом. Буквально в десяти метрах от нас. Причем он настолько мощный, что установка работает в полную силу. - Светлана Ивановна достала сигарету из пачки и попыталась закурить. - Дайте подумать.

Я протянул ей зажигалку.

- Думайте быстрее. Что находится в десяти метрах от нас?

- Кабинет директора, - Светлана Ивановна нервно несколько раз затянулась. - Постойте, постойте. Сколько сейчас времени?

- Седьмой час.

- О, Боже. Неужели это... Нет, нет, не может быть!

- Послушайте, что не может быть. Возьмите себя в руки, наконец.

- Это - Любочка!

- Какая, к чертовой матери, Любочка!

- Секретарша нашего директора. Каждый день после работы в шесть часов он вызывает ее в свой кабинет для подведения итогов дня. Неужели, неужели сейчас там, в кабинете директора, Георгия Викторовича вместо Любочки... Кошмар!

Я все понял. Энергетическое поле человека возрастает не только в момент опасности, но и в момент наслаждения. Наша установка настроилась на волну секретарши Любочки во время ее пребывания на диване в кабинете директора и, согласно своей программе, переселило в ее тело душу Гоши Петушкова. Это был первый случай в истории человечества, когда мужчина смог понять, что чувствует женщина в момент соития.

"Гоше еще повезло, что он не попал в роддом", - подумал я.

Светлана Ивановна плеснула в стакан спирт и, резко выдохнув, выпила.

- А я ведь его, по-своему, любила.

- Не расстраивайтесь, дорогая Светлана Ивановна. Он вернется, он обязательно вернется и расскажет о своих ощущениях.

- Да, да. Вы правы, Сережа. Так интересно узнать, наконец, что же это такое!

"Бедная старая дева", - подумал я. Пора было собираться домой. Встал, надел плащ. И тут мой взгляд упал на таймер. Георгию Викторовичу в роли Любочки оставалось пребывать совсем чуть-чуть. Я подумал немного, дождался момента, когда Светлана Ивановна отвернется, и прибавил на таймере еще десять минут.

Продолжение следует

Д.Зотиков. Купить книги можно в разделе "Книги. Приключения, Фантастика, Юмор" 

Эмигрант. часть2

Накануне отлёта приснился сон. Маленький мальчик делает бумажный самолётик. Затем пишет на нём: «Мама, папа, братик и я». Подходит к окну и запускает самолётик в небо. Тот летит, делая разные красивые виражи, а под ним лежит разбомбленный Мариуполь. Война нынче везде, даже во снах.

Сейчас, встретив на улице старого знакомого, которого не видел много лет, начинаешь сразу думать: «А вдруг он придерживается другой точки зрения на всё происходящее? Вот начнёшь с ним говорить, а он возьмёт и скажет про восемь лет, что если бы мы не напали, то они бы напали. И всё. Настроение испорчено. В морду дать не с руки, всё-таки было много выпито в молодости. А если старый знакомый к тому же ещё и противоположного пола и между вами что-то было и после выпивки… Нет, лучше не останавливаться. Лучше пройти мимо».

И ты, посвистывая и делая вид, что погружён в свой смартфон, идёшь мимо. Но краем глаза замечаешь, что твой старый знакомый тоже посвистывает и делает вид, что хочет найти что-то очень важное в своём гаджете.

А потом вы расходитесь по своим делам, чтобы никогда уже больше не пересекаться в этой жизни.

А в Мариуполе мой племянник, Женька. Служит в морской пехоте, и уже неделя как от него нет никаких известий. Брат, его отец, по другую сторону фронта. Вот так странно всё сложилось. Как на большой глубине, когда не понимаешь, где дно, а где поверхность воды, тебя охватывает паника и ты плывёшь совсем не туда, где жизнь.

Собирая свой большой походный рюкзак, видевший и Урал, и Камчатку, долго думал, брать старые фотографии или нет. Всех своих бабушек, дедушек. Бывших жён, однокурсников с одноклассниками, детей. Некоторым фото уже больше ста лет. Иногда кажется, что с них тебя с любопытством разглядывают, как будто хотят спросить:

— Что, Фёдор, валить собрался?

Да, собрался. И что? Даже билет в одну сторону лежит в паспорте. Не буду вас всех брать с собой. Может, потом, как-нибудь. Если, конечно, будет это потом.

…

Просто никогда не надо смотреть мыши в глаза. Смотреть мыши в глаза — всё равно что смотреть в бездну. Я как-то смотрел ровно три секунды. После чего она прыгнула. Вы когда-нибудь видели полёт мыши? Растопыренные в разные стороны лапы, напряжённый пресс, раздвинутые уши и оскаленные зубы. И всё это на расстоянии метра от вашего лица.

Я вспомнил всё. Как рождался в роддоме и мне отрезали пупок. Как в садике сел не на свой горшок. Как в школе на уроке физкультуры упал с каната на физрука. Как прыгал со второго этажа в снег.

А она всё летела и приближалась всё ближе к моим глазам. И не моргала. Это было страшно. Это было страшнее, чем смотреть про Фредди Крюгера в детстве и "Молчание ягнят" в молодости.

За минуту до этого.

Я приехал в деревню и открыл шкафчик на кухне. Там прямо напротив моего лица сидел маленький мышонок и испуганно скрёб лапками полку. Я протянул руку, чтобы его погладить и успокоить. И тут он прыгнул.

После этого я постоянно вижу сон про летящую в лицо фугасную бомбу с растопыренными в стороны лапами и оскаленными в ярости зубами. Никогда не смотрите в глаза мыши, которая решила спасти себе жизнь...

…

Ладно, похоже, я вас тут всех ввёл в уныние своим нытьём. Расскажу лучше, как вся эта история с эмиграцией начиналась семь с небольшим лет тому назад.

--- Жена, теща и дети тогда уехали на дачу. Остался я один на один с тестем. Тот, как обычно, выпил рюмочку, кинул себе в жерло вулкана пельмень и завел старую пластинку:

- Вот при Иосифе Виссарионыче, мир праху его, был порядок. Но не просто порядок, а железный порядок. Чтоб, если мышь пикнет не по назначению, её тут же в органы и на выселки. Или ещё чего похлеще!

Раньше я не выносил такие речи и тут же лез в драку. Кричал что-то про репрессии, про дядю Колю, пропавшего где-то в Казахстане. Про деда, раскулаченного и сосланного в Печору. Короче, чуть до драки не доходило. Но сегодня я молчал, и тому была веская причина. Тесть, не видя ответной реакции, несколько озадаченно продолжил:

- Вот Путин. Тот, конечно, молодец. Нассал в глаза американцам, отобрал у них наш Крым. Но против Иосифа Виссарионыча — слабак. Что он со всей вашей братией валандается, не понимаю. А вот бы посадить всех в вагоны и на Севера!

Тут тесть прикрыл глаза и мечтательно промурлыкал сквозь усы:

— "По тундре, по железной дороге, где мчит курьерский Воркута-Ленинград".

Он кинул в себя ещё рюмочку и победоносно посмотрел на меня. Я продолжал молчать, и это, было видно, его серьёзно озадачило.

- Молчишь? Сказать уже нечего. Вот Светка, дура, вышла за тебя. И я тогда не знал, что ты врагом окажешься. Пятая колонна. Придет, придет время, всех ваших прищучим. Узнаете тогда, чем ваша фондовая биржа отличается от шконки и лесоповала. Мать вашу.

Я, продолжая читать "Зеленого короля" Сулицера, промолчал вновь и только внимательно посмотрел на тестя через очки. Это его взбесило окончательно.

- Санкции им, видите ли, не нравятся. Пармезану им не хватает. А попробовали бы, как мы. На хлебе да на воде БАМ строить!

Тесть всю свою жизнь проработал начальником дистанции пути в Питере и, судя по его брюху, питался всю свою жизнь в общем даже неплохо и ни на БАМе, ни на какой-нибудь другой стройке коммунизма и близко не был. Но я опять промолчал. Тот, видя, что сегодня спорить не с кем, остыл и позвал меня на балкон выкурить по сигаретке перед сном. И только мы задымили, под балконом остановился какой-то черный ретромобиль, оттуда вышли три человека в черных кожаных плащах и направились к нашему подъезду.

- Во, гляди, - восторженно указал на них пальцем тесть. - Небось Путин мои слова услышал и сейчас как арестует пол нашего подъезда. Вот на таких же машинах, мне мой отец рассказывал, раньше НКВД по ночам приезжал. Врагов народа за яйца хватал и на Колыму! И на Колыму!

Ну тут я немного приподниму завесу секретности. Вчера, зная, что мне предстоит жить вместе с тестем неделю и испытывать все эти семь дней, или 168 часов, непрерывное информационное давление, я нашел в интернете одну контору и договорился с ними устроить у нас маленький спектакль для одного зрителя. И спектакль этот назывался "Арест врага народа в стиле 37-го года". Стоимость — одна тысяча американских тугриков. В приложении к договору было указано, что зубов тестю не выбивать и никаких физических воздействий не применять. Хотя я и просил, но директор той фирмы был непреклонен:

- Попугать попугаем. Но сидеть из-за вашего тестя я не намерен. И вообще, прежде чем жениться, надо было познакомиться с родственниками поближе!

И где-то он был прав. Тут раздался звонок в дверь.

Тесть как-то сразу напрягся.

- Погоди-ка, сынок, не открывай. Мало ли что. Я сам в глазок посмотрю.

Он подкрался к входной двери и посмотрел в дверной глазок.

- Кто там?

- Это соседи снизу. Вы нас опять затопили! - раздался взволнованный женский голос.

- Как затопили? Не может быть!

Тесть быстро снял дверную цепочку и открыл дверь. Но вместо соседки в домашнем халатике в квартиру вошли три здоровых амбала. Как раз те, которых мы видели с балкона.

- Никифоров Петр Сергеевич кто из вас будет? - спросил один из них, видимо главный.

- Я-я, - слегка заикаясь и побледнев, ответил тесть. - А что случилось, товарищи?

- Тут вопросы задаем мы. Присядьте, Петр Сергеевич. Нам предстоит долгий разговор, - и человек в кожаном плаще незаметно подмигнул мне.

И тут у меня на душе такая музыка заиграла. Я смотрел на внезапно потерявшего в росте тестя, на его опущенные уголки рта, на растерянные и испуганные глаза. Бетховен. Пятая симфония. Не меньше. Парам-пам-пам! Парам-пам-пам!

Тесть присел на табурет.

- Я готов ответить на все ваши вопросы, товарищи. Только скажите, может, вы ошиблись. Может, вы пришли не за мной, а вон за тем молодым человеком? - и он указал взглядом на меня.

"Вот сука", - подумал я.

Но человек в кожаном плаще только рассмеялся сухим и неприятным смехом:

- Органы никогда не ошибаются. И если к вам пришли так поздно, то это вовсе не ваша заслуга. Это наша недоработка. И мы её сейчас исправим. Курите? - он протянул серебряный портсигар тестю с папиросами "Герцеговина Флор". (Эти папиросы я вчера по всей Москве искал. Удалось найти только на "Авито".)

Тесть взял папиросу, постучал ею по столу, смял двумя пальцами и прикурил от протянутой ему бензиновой зажигалки. В это время один из амбалов включил настольную лампу и направил её на тестя. Второй же встал у него за спиной.

- Итак, Пётр Сергеевич, нам стало известно от проверенного источника...

- Сашка-сосед накапал, - вскочил было с табуретки тесть. Но его очень быстро вернули на место.

- Не надо дёргаться, Пётр Сергеевич. Я продолжаю. - Человек в кожаном плаще достал из потертого временем портфеля (тоже купленного мной на "Авито") папку с документами:

- Продолжим. Вы были этим летом во враждебной нам отныне Турции. И с какой целью?

- Я отдыхал там. По системе "всё включено". Но, товарищи, дорогие вы мои, откуда же я тогда мог знать, что это враги?

- А знать не надо. Надо чувствовать. Как виски дерьмовый пить на халяву, так вы все горазды. А как Родину любить, когда всё выключено, так и нет никого. Ишь ты. Флаг власовский под иконами повесил. Сука потная. Враг народа. Подстилка пиндосовская!

Я увидел, что человек в кожаном плаще начал заводиться, но не придал тогда этому большого значения. А тот продолжал прессовать тестя:

- В глаза мне смотреть! И отвечать только да и нет. Да и нет. И если ты мне, падла, соврёшь, то твои причиндалы утром будут болтаться на берёзе под твоим окном. А ты сам в это время будешь писать явку с повинной на Лубянке. Ты всё понял, Пётр Сергеевич, или ещё разок объяснить?

Я никогда не видел, как человек может седеть прямо у тебя на глазах. Было чёткое ощущение, что мы с тестем переместились на машине времени в его любимую и почитаемую эпоху. И хотел уже было вмешаться в происходящее, но тут тяжёлая рука одного из амбалов вдавила меня в кресло.

- Не надо нам мешать. Мы всего лишь выполняем поставленную перед нами задачу.

И я затих. Далее последовала целая серия быстрых вопросов:

- Вы любите Путина?

- Да!

- Вы писали в органы заявление на своего зятя?

- Нет, но я уже был готов...

- Не надо. Только да и нет. Вы пьёте виски, джин, ром?

- Нет. Только нашу, родимую!

- Врёте. Вот фото. Вы в мексиканском ресторане пьёте текилу.

- Признаю. Было. А что, мы с Мексикой теперь тоже воюем?

- Молчать. Не вам решать - с кем мы воюем. Да или нет! Да или нет! Только да или нет!

- Марка вашей машины "Форд"?

- Да.

- Компьютер марки "Яблоко"?

- Да.

- Вы верите в Бога?

- Да.

- Вы коммунист?

- Был, каюсь. А как надо?

- Надо правду. Остальное напишем мы. Вы, Пётр Сергеевич, даже не представляете, в какую историю вы вляпались. Живёте с врагом народа, - тут палец человека в кожаном плаще указал на меня. - Ваша дочь с ним спит, а вам хоть бы хны. Жрёте санкционный сыр, присылаемый вам из Финляндии от вашей двоюродной сестры. А значит, плюс ко всему - родственники за границей. А это отягощающие, и меньше десяти лет с конфискацией я уже и предположить не могу. Но пойдём дальше и будем вынимать все ваши скелеты из ваших шкафов!

- Теперь можно отвечать поподробнее. И расслабьтесь, Пётр Сергеевич. Я же чувствую, что вы в душе наш. Ну немного заблудились в политической ситуации. Это бывает. А вот если всё сейчас как на духу мне расскажете, то я, так и быть, похлопочу перед начальством. Может, срок и скинут. А то и вовсе условный дадут. И пойдёте вы не по расстрельной 58-й статье, часть 1-а. "Измена Родине", со всеми вытекающими. А по той же статье, но часть четвёртая. Всего лишь "Оказание помощи международной буржуазии". Три года. Хотите выпить? - человек в кожаном плаще протянул тестю фляжку. Тот жадно сделал несколько глотков и начал торопливо и быстро говорить, щурясь от света настольной лампы:

- Я виноват, я очень виноват, что опустился с головой во всё это буржуазное дерьмо. Я предал интересы партии и государства. Я не пошёл воевать за Донбасс и только смотрел его по телевизору. Я был рад возвращению Крыма, но поехал не туда, а рванул в проклятую отныне и до конца века Турцию. Я не пошёл громить их посольство, когда они сбили наш истребитель. Я ел на Новый год их мандарины, хотя и подозревал, что они далеко не абхазские. Я не проклял свою дочь, когда узнал, что она хочет переехать с этим придурком в Европу и жить там. И я ел, ел этот проклятый сыр, чтоб он навек застрял у меня в глотке!

Человек в кожаном плаще с интересом разглядывал тестя, как-то даже любуясь им. Потом он внезапно побагровел и закричал:

- Этого мало! Ты, сука, должен каяться на коленях передо мной. Это я прошёл Донбасс. Это я воевал за тебя в Крыму. Это я зализывал раны здесь, когда ты жарил свою жопу в Анталии. Это ты теперь крестишься на купола и порвал свой партийный билет, когда испугался насмерть в 91-м году. Это ты предал Сталина - нашего великого вождя и учителя!

И он со всего размаха ударил тестя по лицу. У того пошла кровь из носа, и тесть тихо сполз с табуретки на пол. Я вскочил и бросился на его защиту. Но куда там против троих... Когда они ушли, я подполз к тестю и обрадовался, что тот осмысленно смотрит на меня и пытается что-то сказать. Потом я ушёл в ванную, смывал там кровь и размышлял на тему, что за тысячу моих американских тугриков меня же и...

Но тут раздался тихий голос из кухни:

- Сынок, ты прости меня, сынок. Только Светке и её матери не говори ничего. А в Европу езжайте, я против не буду.

И тогда я подумал: "А, может, и не зря я всё это затеял". Как вы считаете?…

Д.Зотиков. Купить книги можно в разделе "Книги. Приключения, Фантастика, Юмор" 

эмигрант

Глава 1

Пограничник взял паспорт и спросил на хорошем английском:

- Цель вашего проживания в России сорок два года?

Я замялся и сказал по-русски:

- Хз.

Пограничник хмыкнул и поставил печать в паспорт.

В самолете начали громко хлопать сразу после взлета. Видимо, у многих пассажиров, как и у меня, не был куплен обратный билет. Боинг 777 быстро набирал высоту. Родина при этом стремительно уменьшалась, пока не скрылась, казалось, навсегда, за белыми облаками. Я попросил стюардессу принести виски. На что та улыбнулась и принесла простой воды. Похоже, что мой английский был еще не так хорош. Рядом со мной сидела дама неопределенного возраста с каменным лицом.

- Тоже летите? – спросил я.

Дама только хмыкнула в ответ и сказала:

- I don’t speak Russian.

Потом закрыла глаза и сделала вид, что спит, надвинув на глаза черную повязку.

Я достал из сумки газету, постелил ее на откинутый столик, положил два сваренных вкрутую яйца, аккуратно порезанную дома краковскую колбаску и достал маленькую бутылку домашнего самогона. Поверили? Как же. Все, что я только что перечислил, отобрала суровая тетка на таможенном досмотре. А на мои скромные возражения буркнула:

- С яйцами в самолет не положено.

Так яйца, колбаса и самогон остались на Родине. Я же достал пакет купленных в дьюти-фри чипсов со вкусом бекона и захрустел. Дама, сидящая рядом, отделилась от меня еще и наушниками. Смертельно хотелось выпить. Тетя Соня, узнав о моем решении покинуть страну, назвала предателем и сказала, что ностальгия начнет мучить сразу после отрыва шасси от взлетной полосы. Что мне сразу захочется ржаного хлеба, крика петуха и шума берез. Но ничего этого пока не хотелось. Я отстегнул ремень и пошел прогуляться по салону. Большинство людей, из тех, кто не спал, сидело, уткнувшись в свои гаджеты. Только одна девушка листала модный журнал. Она посмотрела на меня и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ.

Внезапно в салоне погас основной свет и загорелся аварийный. Самолет начало мелко трясти.

- Please, take your seat, - раздался строгий голос стюардессы.

«Вот и началось», - подумал я, усаживаясь на свое место. – «Сейчас скажут, что закончилось топливо, или что отказал двигатель, и мы вернемся обратно. И все мои терзания – ехать или не ехать – окажутся напрасными. «Родина слышит, Родина знает, где её сын в облаках пролетает».

Но тут все как-то сразу успокоилось. Разволновавшиеся было пассажиры опять уткнулись в свои гаджеты. А моя соседка, приподняв на секунду повязку, сказала:

- Фак.

И снова заснула. Или только сделала вид. Черт их поймешь, этих иностранцев.

Лететь было еще часа три. Туда, где тебя никто не ждет, оттуда, где никого уже не осталось. Я в уме выстроил фразу на английском и нажал кнопку вызова.

- Ай вонт смолл дринк, - сказал подошедшей стюардессе и для убедительности щелкнул пальцем по горлу. Но та только дежурно улыбнулась и покачала головой.

- Нот дринк.

- Фак, - ответил я. Но тут моя соседка сняла повязку с глаз и достала из дамской сумочки бутылку виски «Джонни Уокер».

- Люся, - сказала она на чистом русском. – Из Москвы.

- Федя, - сказал я. – Из Саратова.

Через три часа пограничник возьмет мой паспорт и спросит на хорошем английском:

- Цель вашего проживания в России сорок два года?

И вот что ему ответить на такой простой вопрос...

Продолжение следует

Д.Зотиков. Купить книги можно в разделе "Книги. Приключения, Фантастика, Юмор"